Война − не место для детей

Мы помним и чтим подвиг нашего народа, не забывая о том, какой ценой досталась Победа. Особый вклад в нее внесли дети, не по своей воле в одночасье ставшие взрослыми, лишившись родителей и крова.

В преддверии Дня Победы в Музее памяти Елабужского государственного музея-заповедника для младших школьников были проведены музейные уроки «Война − не место для детей». Сотрудники музея рассказали ребятам о том, как жили их ровесники в страшные 1941-1945 годы, о детях, эвакуированных в наш город, о маленьких героях, самоотверженно помогавших солдатам на полях сражений. Также школьники посмотрели фильм и послушали воспоминания пожилых людей о своем военном детстве. Те не понаслышке знают, что такое страх и голод, и никогда не забудут, как, заменяя ушедших на фронт мужчин, встали на заводах за станки, работали по 12 часов, едва доставая до своего рабочего стола, а некоторым и вовсе приходилось для этого подставлять ящики.

Слушая рассказы о том, как жили их сверстники, учились, работали за взрослых по 12 часов, школьники искренне жалели их, а некоторые не могли сдержать слез. Перешептываясь друг с другом, они радовались, что дома ждут мама с папой, на столевкусный обед, в шкафу - удобные джинсы и футболки.

− А мы можем купить все, что хотим, − доносится из рядов юных слушателей в то время, как им рассказывали о карточной системе, введенной в Елабуге в 1941 году. В сутки по карточкам выдавали 450 граммов хлеба на взрослого и 250 граммов − на ребенка и пожилого. При этом хлеб был испечен из ржаной муки, древесных опилок, хвои и овса. Кроме хлеба, питались кисельным супом, изготовленным из столярного клея, пили чай из натертой и высушенной моркови.

Несмотря на военное время про учебу не забывали. Учителя и ученики сами добывали топливо, возили на санках воду, следили за чистотой в школе. В ее коридорах было тихо, дети перестали бегать и шуметь на переменах - на это не хватало сил. Зимой урок продолжался 20-25 минут − больше не выдерживали ни учителя, ни школьники. Записей не вели, так как в неотапливаемых классах мерзли не только худые детские ручонки − замерзали и чернила.

Местные и эвакуированные дети работали в Елабужских колхозах, помогали убирать урожай. Елабужане вспоминают о военном лихолетье, как о неимоверно тяжком времени. Пахать приходилось в основном на упрямых быках, тощих от недокорма. Лошадей оставалось очень мало, да и те от изнурительной работы падали среди пашни, их поднимали, подсунув под них оглобли. Были случаи, когда женщины пахали на себе, впрягаясь в плуг по 3-4 человека.

В Елабуге и Елабужском районе работа народного хозяйства шла под лозунгом: «Все для фронта, все для победы!». Военные заказы досрочно выполняли Бондюжский и механический заводы, промысловые артели. В городе функционировал механический завод, на нем выпускали продукцию для нужд фронта: корпуса гранат, головки минных взрывателей, шестерни, компрессорные кольца для двигателей внутреннего сгорания. Трудились на заводе подростки с 14-ти лет. Дети и подростки также привлекались на сельскохозяйственные работы, в хлебоприемный пункт и на текстильный комбинат, на общественные работы в городе.

Из воспоминаний

Фания Хабибулловна Иушева:

«Просыпаемся с чувством тревоги. Что-то необычное происходит за окнами нашего дома. На улице многолюдно, шумно. Мужчины запрягают лошадей, стоят подводы, готовые к отъезду, а молодые парни поют под гармошку прощальную песню: «Покидаем деревню, родные дома! Вернемся ли? Увидимся ли еще? До свиданья, родные!»

− Дочки, вставайте, − говорит мама. − Война.

Мы еще до конца не понимаем значения этого слова, но по заплаканным лицам женщин, испуганным глазам детей, грустным словам песни чувствуем, что в деревню пришла беда».

Мария Степановна Егорова:

«Детские игры были отражением нашей голодной жизни. Мы часто играли в «гости», где нас понарошку угощали картошкой с котлетой. О большем и мечтать не могли, потому что даже такое меню казалось запредельным.

Любимой темой для разговоров тоже была еда. Рассказывали, как кто-то перебирал старые елочные игрушки и нашел среди них пусть старый, но все же съедобный, выкрашенный золотой краской грецкий орех, пряник, конфету. Как мы завидовали счастливчику!».

Анна Григорьевна Мелихова:

«Некоторым не в чем было выйти на улицу. Мы, дети, донашивали старые фуфайки и тулупы. А на ногах зимой и летом - лапти. Кирзовые сапоги мне впервые достались только в 16 лет».

Виктор Михайлович Еремин:

«В интернате нам на обед давали болтушку: брали две ложки муки, заваривали ее в горячей воде, взбалтывали и наливали каждому. Нас это здорово поддерживало».

Екатерина Андреевна Савина:

«Я теперь ученица второго класса. В школе холодно, печи не согревают кабинеты, мы сидим в пальто. Я ношу его несколько лет, рукава стали короткими, но другого нет. Перед уроками согреваем замершие чернильницы. Бумаги тоже нет, пишем на старых газетах, между печатных строк. Я очень внимательно слушаю учительницу. Она нам объясняет новую тему и идет к старшеклассникам - одна на всех. После занятий скорее домой − вдруг мама испечет картошку».

К слову

В Елабуге в годы войны было организовано несколько детских домов-интернатов для приема эвакуированных детей. Их привозили из разных уголков страны: Минска, Витебска, Калинина, Москвы, Ленинграда.

Здание библиотечного техникума, ул. Спасская, 11 − 325 детей

Дом-интернат №2, ул. Казанская, 76 − 99 детей

Дом-интернат № 3, ул. Стахеева, 7 − 77 детей

Село Первомайское (сейчас - Гаринка) − 127 детей

Село Лекарево − 85 детей

Село Мальцево − 93 ребенка

Село Морты − 163 ребенка

Село Мурзиха − 60 детей