Сашки закончились, остались только Мишки

Зато пятилетний Дима был вне себя от счастья, когда узнал, что у него будет братик. «Назовем его Сашкой, – ликовал он. – Вон у меня друг Санек, такой сильный и умный. И мой брат будет таким же. Я его защищать буду сначала, а когда подрастет, вместе на каток пойдем. Пусть только Вовка попробует толкнуть меня, мы ему вдвоем с Сашкой зададим!».
Увидев крохотное личико новорожденного, Димка поморщился: он даже ходить не умеет, не то, что кататься на коньках, долго ждать, когда вырастет. Но вскоре с радостью бежал к братику, когда тот начинал плакать:
– Саша, Сашенька, у тебя что-то болит? Не плачь, маленький… У тебя же все новое, чему болеть?
«Александр Егоров» – так значилось в карточке детской поликлиники до тех пор, пока отец не выложил перед изумленными домочадцами свидетельство о рождении, где черным по белому было написано имя малыша – Михаил. То ли глава семейства хотел угодить тестю Михаилу, то ли еще по какой причине, но своего второго сына он, не посоветовавшись ни с кем, «перекрестил».
– Хоть бы меня спросил! – возмутилась жена. – Это ведь я его родила! Если бы девочка была, назвали Александрой, а раз уж такое случилось…
Димка, узнав о «предательстве» отца, заревел:
 – Не надо мне Мишку, я Сашку хочу! Спросите его самого, ему тоже хочется быть Сашкой. Правда ведь, братик?
В доме запахло грозой, однако отец тут же нашелся:
– Ну чего ты ревешь, спрашиваю? Тебе брат нужен? Ну так вот, Сашки закончились, когда я пришел его записывать, остались только Мишки. Ну так что, отдаем его обратно?
– Как «обратно»? Ни за что! Это мой братик! Пусть уж лучше будет Мишка, чем никто. У нас в группе есть такой мальчик, он, как и Сашка, тоже умеет драться и очень сильный. Не плачь, мама, я своего Мишку буду любить крепко-крепко, как и ты. А когда у нас будет еще один ребенок, мы его обязательно Сашкой назовем.
– А если это будет девочка?
– Все равно Саша.