Рукотворный Танаевский лес

Как мы уже сообщали, участниками этого события стали сын и дочь Павла Алентьева, работавшего лесничим Елабужского лесничества с 1939 по 1941 годы. Служению лесу Павел Николаевич посвятил 65 лет жизни, стал известным ученым, опубликовал более ста печатных работ. Мы попросили Николая Павловича и Людмилу Павловну поделиться воспоминаниями об отце, рассказать о себе.
Николай Алентьев (Республика Адыгея, г.Майкоп).

- Николай Павлович, вы впервые приехали в Елабугу?

- Нет. Когда мне было лет 10-11, мы приезжали сюда с мамой и бабушкой из Воронежской области, где тогда жили. Останавливались у своих родственников по фамилии Плехановы. В детских воспоминаниях остались одноэтажные деревянные дома, Старое кладбище, где похоронен мой дед. Здесь - корни моих родных по маминой линии. Хотелось бы их найти. Сестра мамы, ее фамилия Лисина, долгое время работала учителем в начальных классах Танаевской школы, а потом, как и бабушка, переехала к нам. А наша семья перемещалась с места на место - по месту службы отца.

- Какие воспоминания об отце у вас сохранились?

- Самые добрые, конечно (вздыхает). Отец был бесконечно предан своему делу. Всегда отстаивал свою точку зрения, в том числе на самом высоком уровне, доказывал, боролся, убеждал. По характеру он был настоящим бойцом. Став взрослым, я понимал, каких усилий стоило ему добиваться, чтобы те рекомендации и положения, которые он считал необходимыми для лесного хозяйства, были утверждены в министерстве и начали действовать. Это была его работа, его жизнь. Очень много трудился, занимался наукой. И в то же время отец умел отдыхать. Он был очень спортивным, бегал на лыжах, играл в волейбол. Со студенческих лет участвовал в соревнованиях.

- Вы ведь пошли по стопам отца?

- Да, я окончила, Московский лесотехнический институт, работаю директором центра защиты леса Республики Адыгея, преподаю эти дисциплины в Майкопском технологическом университете. К этой профессии пришел как-то очень естественно. Детские и юношеские годы прошли в Воронежской области на небольшом кордоне в лесу. Видел, как работает отец. Сразу за нашим двором начинался лес, мы там много времени проводили. На охоту с отцом ходили, по ягоды. Во время таких походов отец много рассказывал о том, как живет лес, какой у него состав, какие есть проблемы.

- И теперь защита леса - близкая вам тема?

- Конечно (улыбается). Это моя работа.

- А в Адыгее много лесов?

- Республика небольшая, но площадь лесов составляет 40 процентов.

- У вас там нет обилия химических производств, тем не менее, лес нуждается в защите?

- Конечно! Лес, где бы он ни был, нуждается в защите. В разных местах свой состав пород. И, как все живое, лес подвержен болезням, страдает от вредителей. Радует, что на Кавказе сейчас изменилось отношение к сохранности лесов. Когда я начинал работать, в советское время, шли большие интенсивные рубки. А сейчас они запрещены.

- Еще в начале 90-х один опытный лесничий говорил о Танаевском лесе, что он не устоит под натиском выбросов Нижнекамского нефтехимического завода. Вы побывали в этом лесу. Какое у вас впечатление о его состоянии?

- Каждый лес подвержен каким-то заболеваниям. Я увидел, что в этом массиве многие деревья засыхают, хотя они еще не старые. Такое впечатление, что они поражены корневой губкой.

- Это связано с нефтехимией?

- Не могу сказать наверняка. Этот вопрос надо изучать.

- Как вы считаете, какие меры нужно принять, чтобы максимально сохранить этот лес?

- Проводить на участках с больными деревьями санитарно-оздоровительные мероприятия. Если это инфекционное заболевание, к примеру, корневая губка, задержать распространение поможет санитарная рубка. Неплохо было бы разбавить сосновый лес другими породами, создавать больше смешаных насаждений. Такие леса меньше подвержены заболеваниям. А монокультуры в этом отношении менее устойчивы.

- Николай Павлович, как вы восприняли открытие в Елабуге памятного знака?

- Для меня это было неожиданно. И очень приятно. Мы признательны коллективу Национального парка и лично Ринуру Бекмансурову, за то, что вспомнили людей, которые сажали этот лес. У нас в Майкопе на доме, где отец жил и работал в последние годы жизни, установлена мемориальная доска. А в Елабуге, где началась его трудовая деятельность, - памятный знак. Получилось очень символично.
Людмила Алентьева, (г. Санкт-Петербург)

- На елабужскую землю я ступила с трепетом. Никогда здесь не бывала, но с детства наслышана об этих местах. Здесь родилась и выросла моя мама, здесь они познакомились с отцом и прошли всю жизнь не расставаясь. Бабушка и мамина сестра, переехав к нам, тоже очень тосковали по родным краям. Елабуга предстала передо мной именно такой, какой я ее представляла по рассказам. Кажется, что я все это уже когда-то видела. Мне здесь очень нравится! Город спокойный, зеленый, дышит стариной. Имеет свое лицо, не похож ни на какой другой. Много исторических зданий, они в хорошем состоянии, чувствуется, что их заботливо оберегают. Здесь много красивых мест, приятно погулять. В отличие от Питера, где все куда-то торопятся, а на дорогах - пробки, жизнь в Елабуге кажется спокойной и размеренной. А от того, что тут жили мои родители, дышали этим воздухом, меня просто переполняют чувства. Очень признательна тем людям, которые вспомнили о нашем отце. Нашли возможность установить это памятный знак, пригласили нас.

Каким человеком был отец? Очень целеустремленным, с сильным характером. Мне казалось, он мог преодолеть любые препятствия. Ставил цель - и шел к ней. Он был настоящим трудоголиком, я никогда не видела его в праздном состоянии. Много времени проводил в лесу, много писал. А еще он был честным, я бы сказала, патологически честным. Коммунист в самом лучшем смысле этого слова. Всегда говорил: «Надо трудиться!», поэтому и я выросла такой же, без дела не могу посидеть. Внешне отец был крупным, высоким, широкоплечим, светловолосым. Всегда в хорошей физической форме, никаких жировых отложений. Никакими благами он, как участник войны не пользовался и вообще не знал, что ему положено. Последние годы его жизни были особенно трогательными. Началась перестройка, а вместе с ней процессы, не благоприятные для леса. Отец тогда обращался в самые высокие инстанции, к Президенту, часто ездил в Москву, выступал, стараясь обратить внимание на это богатство - наши леса. Это был человек - борец! Нам дома он часто рассказывал о работе, показывал фотографии. Многое из того, что он делал, было посвящено дубу. А когда мы переехали на Северный Кавказ, отец занялся изучением черного ореха. И даже организовал в Краснодаре выпуск варенья из черного ореха, богатого йодом. В то время случилась Чернобыльская авария, и такое варенье помогало людям защитить щитовидную железу.

А когда уже не вставал с постели из-за болезни, то просил положить его так, чтобы в окно он видел дерево. Вспоминал: «Как хорошо лечь под деревом. Листва шумит…» Когда он понял, что дни его сочтены, сказал нам, что прожил большую хорошую жизнь. И он, и мама были людьми талантливыми и яркими, каждый в своем роде. Мама окончила Казанский университет, у нее была возможность продолжить учебу в аспирантуре, заняться научной работой. Но она пожертвовала своей карьерой ради семьи. Она была хорошим учителем химии. Отец хотел, чтобы и я пошла работать в лесное хозяйство. Но я, очевидно, многого тогда не понимала. Закончив школу с золотой медалью, уехала в Санкт-Петербург. Поступила в педиатрическую академию. Я детский нефролог. Вышла замуж, да так и осталась в этом городе, там же живут мои дети и внуки. И брат с семьей - он тоже приехал сюда на учебу вслед за мной и остался. Хотя Петербург не стал родным, я все же привыкла к более теплому и солнечному климату.