Письмо в редакцию: О чем рассказала фотография

Отец – командир 5-го полка 2-й гвардейской воздушно-десантной дивизии. Он погиб в марте 1943 года под Руссой. 

Я достаю нужную фотографию. Снимок сделан после боя. На нем запечатлена могила моего отца. В ней похоронены еще 2 командира – подполковник Т.Иванов и майор Р.Захаров. Сейчас их тела перезахоронены на Самбатовском воинском кладбище.

Рядом стоят однополчане. «Отсалютовали. Уходя, я еще несколько раз оглянулся, чтобы запомнить это место. Но позже, в 60-е годы, этой могилы я уже не нашел», – вспоминал при встрече в Москве тогда, в 1980 году, Н.Демин, генерал-лейтенант, Герой Советского Союза. Он и подарил нам это фото. Потом я часто смотрел через лупу на табличку со звездой, которую второпях соорудили на могиле товарищи отца. И я всегда думал: кто же эти два командира? Ведь я знаю только их фамилии. Где живут их семьи? Знают ли они об их последнем жестоком бое? И как хотелось мне рассказать им, о чем мы узнали при встрече с однополчанами! Ведь мы теперь породнились. Но поиски тогда ничего не дали. И вот этот звонок!

Я разволновался. Оказалось, что теперь уже внучка погибшего подполковника Т.Иванова, узнав об этой фотографии (все материалы об отце мы сдали в музей города), тоже ищет родных и хочет рассказать нам о тех страшных боях. Ее мать была там медсестрой и часто вспоминала об этом времени.

Мой отец – кадровый офицер, участник финской кампании. Семья тогда жила в Пскове. Семьи военных стали эвакуировать. Моя мама рассказывала, что вокзал бомбили немецкие самолеты. А она вела за руку старшую сестру, я ухватился за материнский подол. Самую младшую сестру мама держала на руках, ей было всего шесть месяцев. В толпе я потерялся. Поезд тронулся. Мать была в отчаянии, но потом кто-то привел меня к ней. Вот так мы очутились в Елабуге.

А отец еще долго не мог успокоиться, не знал, где искать семью. «Теперь могу спокойно бить врага», – писал он, узнав, что мы у его родных. В Елабугу шли письма, а в них – надежда: «Потерпите, скоро будет лучше, нужно только уничтожить врагов».

С фронта его срочно направляют в академию Ташкента, а после ее окончания он отправляется на Северо-Западный фронт.
Нужно было помочь снятию блокады Ленинграда, а для этого предстояло завершить окружение Демянского котла, перерезав длинный и узкий проход – Рамушевский коридор.

Полк отца действовал на главном направлении. Н.Демин вспоминал: «К сожалению, зимняя операция Северо-Западного фронта по ликвидации Демянского котла не принесла желаемого результата, хотя солдаты и офицеры сделали все, что могли, и даже сверх того…».
Было очень трудно. Многие болели дизентерией. Был болен и мой отец, но он не покидал позиции и водил свой полк в атаку. На встрече в Москве полковой врач рассказал нам, что отец взял с него честное слово, что никому не расскажет о его болезни и что после боя отдаст ему последние таблетки. Но из очередной атаки командир полка не вернулся.

Однополчане рассказали нам, что только с третьей попытки смогли на волокушах доставить его тяжело раненым. Посмертно отец был награжден третьим орденом Красного Знамени.