Не надо было чужого жениха уводить

Росла робкая девушка в многодетной семье, была доброй и приветливой, готовой откликнуться на любую просьбу соседей. Понятно, что не чуралась никакой работы, лишь бы хоть чуть-чуть помочь матери свести концы с концами. А когда заневестилась, стала заглядывать с подружками и старшими сестрами в деревенский клуб. Ни о каких принцах и не мечтала: куда ей до разнаряженных маменькиных дочек, к тому же, имеющих отцов! 
А принц – вот он, сам «нарисовался». Не на белом коне, конечно, и даже не на автомашине, а на обычном тракторе «Беларусь». Остановился возле колодца, когда Верушка набирала из него воду, лихо выпрыгнул из кабины и прямым ходом к ней: 
– Ты, вроде, из семьи Федотовых? Видел тебя как-то раз в клубе. Чего там редко появляешься? Гляди, выросла-то как! Вроде, недавно за партой сидела, тремя классами ниже, а теперь прямо-таки невеста. А меня-то хоть помнишь? Витька я, Майоров. Вот, неделю назад из армии пришел. Трактор дали тот самый, на котором я до службы работал. Хочешь, прокачу? 
– Мне недосуг: мама кучу дел наказала переделать, пока сама на ферме, – зарделась девушка. – Может, вечером, когда управляюсь? 
– Идет, – согласился Витек, тряхнув смоляным чубом. – А ты в клуб приходи, там сегодня танцы. 
И пошло-поехало. Встречи-свидания, робкие поцелуи, обещания никогда не расставаться, а там и разговоры о свадьбе – дело-то шло к осени, когда к сельсовету то и дело подходили ватаги молодежи во главе с женихами и невестами, стремящимися стать семьей. 
К тому времени из города, где училась на экономиста, вернулась Катерина. Девица хоть куда, к тому же, еще моложе Веры, да с дипломом в кармане. Взяли ее поначалу счетоводом в колхозную контору, называемую правлением. Другие места были заняты, и ее дальнейшее «продвижение» целиком и полностью зависело от главного бухгалтера Павла Михайловича – родного брата того самого Витьки. 
Катя сразу же смекнула, что с ним надо наладить самые дружеские отношения, но бобыль оставался неподкупным, на все ее шуточки-прибауточки ноль внимания, как говорится. Правда, на свой день рождения вместе с другими коллегами по «финансовому цеху» пригласил и ее. 
Вырядившись, девушка заявилась к Майоровым раньше других и сразу же принялась помогать накрывать на стол, за которым потом почему-то оказалась рядом с Виктором. Получилось так, что после выпитого они оказались в саду, где непонятным образом появилась и бутылка с закуской. А дальше… История банальная. Взрослый парень, друживший с Верочкой-недотрогой, не устоял перед искушенной городской жизнью девчонкой. А когда через какое-то время она шепнула ему о своей беременности, ему ничего не оставалось делать, как жениться. Счастливая Катерина после свадьбы сразу же осталась в доме мужа, во всем угождая не только ему, но и старшему брату. 
Вскоре для нее нашлась в правлении колхоза новая, более высокая должность. Молодые построили собственный дом и стали жить своей семьей, растя сынишку. 
Слез Веруньки никто не видел – она, узнав об измене сразу же увезла их в город, где поступила в техникум. А после окончания учебы довольно удачно устроилась на работу, получила квартиру. Замуж долго не выходила, ее довольно поздний первый брак закончился разводом, второй тоже оказался неудачным, поскольку по словам родных, «она, дурочка, всю жизнь любила своего балбеса Витьку, который ей эту жизнь и испортил». 
А Майоровы хоть и прожили вместе до самой смерти хозяина дома, но нормальными их отношения нельзя было назвать даже с большой натяжкой: бесконечная брань, нередкие драки, грубые оскорбления, летевшие с той и другой стороны даже при людях… Мало того, они лишились единственного сына, погибшего в аварии. Вадим уже был женат, растил двоих детей. После этого Виктор и слег, не заставив супругу долго ухаживать за собой. Его последние дни, как и все предыдущие, были омрачены злобным ворчанием жены, которой он отвечал тем же. 
Со дня его смерти прошло много лет. Недавно я снова побывала в просторном доме Катерины, где на полках тесно от фотографий внуков и правнуков, живущих в городе. Сама хозяйка, моя подруга юности, неряшливо одетая, ходит уже с палочкой, бесконечно жалуется на жизнь, ругая всех и вся, даже своего покойного мужа, обвиняя его во всех смертных грехах. Задыхаясь от астмы, она, как и прежде, пытается быть деловой, но… Мне искренне жаль ее, потерявшую красавца Вадика, жена которого живет с новым мужем по соседству. 
– Мне не хватает общения, – пожаловалась она мне, поправляя по-старушечьи повязанный платок. – Поговорить и то не с кем. 
– Как это «не с кем»? А соседи, родные, которыми тебя Бог не обидел? 
– Да ну их всех! Не любят они меня. Только одна племянница и приходит раз в неделю, а сама я, как видишь, теперь никуда не выхожу – не могу просто. Кур и тех на будущий год держать не буду. А умирать-то еще не хочется. 
…У другой своей подруги я в тот приезд поинтересовалась: 
– А как же Вера, бывает в родных краях? 
– Приезжает. Сразу же идет на кладбище, на могилу Виктора. Ты ведь сейчас оттуда? Наверное, видела свежие ромашки. Это Верочка недавно опять положила, приезжала она, хотя и осень уже глубокая. До сих пор любит его, изменника. А Катьку, видать, Бог наказал одинокой старостью – не надо было чужого жениха отбивать. И ведь не ради любви все, а ради зарплаты большой, чтобы в хорошую семью влезть. Влезла, а своей-то не получилось. Прости меня, Господи! Всю жизнь в нелюбимых прожила. 

Галина КРАСНОВИДОВСКАЯ