Кому память, кому слава…

В своем архиве, где все аккуратно разложено «по полочкам», он хранил фото, запечатлевшее сцену допроса этого немецкого фельдмаршала. На обратной стороне надпись, сделанная командиром роты Лежниным уже в 1987 году. Она гласит: «Умнову Мадису Федотовичу на память и для целей военно-патриотического воспитания молодежи высылаю допрос Паулюса, которого в Бекетовке ты видел в натуре, но не имел возможности сфотографировать или хотя бы поставить синяк».

Рядом пожелтевший от времени лист бумаги, склеенный на сгибах в нескольких местах. Это служебная характеристика, написанная каллиграфическим почерком. Вот только часть ее: «Гвардии старшина Умнов показал себя одним из лучших работников, хорошо знает свое дело, способный быстро усваивать новое. Дисциплинированный, исполнительный, морально устойчив, предан делу партии Ленина-Сталина и социалистической Родине. Храбрый и мужественный, умеет ориентироваться в трудных условиях, пользуется авторитетом…». Датируется характеристика 1946 годом.

А еще Мадис Федотович очень дорожил письмом - благодарностью, которое командование части прислало его матери. Письмо это пришло из Сталинграда на родину старшины, в село Большие Аты, что недалеко от Нижнекамска. Долго плакала над ним мать от радости и гордости: не просто жив-здоров старший из ее шестерых детей, а еще и воюет как надо! Храни его Господь!

Жаль, отец не дожил до этого времени, еще в 1937-м раньше срока породнился с сырой землей. А все потому, что не захотел отдавать во время раскулачивания последнее зерно, пожалел своих ребятишек. Вот его и «проучили», забили до полусмерти, после чего Федот вскоре умер.

Уже без него старший сын закончил педагогическое училище в Чистополе и стал работать в соседней деревне Красная Кадка, в которой учился сам, отмеряя ежедневно из дома и обратно не один километр. Без отца осенью сорок первого проводили на фронт Мадиса.

Сначала письма от солдата приходили с Дальнего Востока, потом дивизию перебросили под Сталинград. И вот тут-то он заслужил свои главные награды, одно перечисление которых заняло бы немало места, а на праздничном пиджаке орденом и медалями явно тесно. Костюм этот, где среди прочих красовались орден Красной Звезды и медаль «За отвагу», он надевал в особенно торжественные моменты своей жизни.

В городе на Волге Мадис Федотович был дважды ранен, причем один раз очень тяжело, пришлось пролежать в госпитале с весны до самой осени. Свидетельница тех дней - фотография, где «сталинградец» с забинтованной головой, а рядом его фронтовой друг. Второе ранение, по его словам, было полегче, но плечо все равно болело долго. Родные говорят, что и после возвращения домой он еще многие годы не мог спокойно спать ночами - кричал, бормотал что-то, а иногда испуганно спрашивал: «Опять бомба?»

…После окончания войны ему дали отпуск. Целый месяц провел Мадис в родных краях, а потом - опять на службу, на этот раз в Венгрию, куда перебросили его дивизию. Вскоре туда же пришло письмо от директора школы, где когда-то работал молодой учитель. Он просил командира части отпустить Умнова, так как педагогов в том послевоенном сорок шестом году не хватало.

***

С женой-односельчанкой они переехали в Елабугу, где у Феклы Петровны жили родные. Поначалу поселились на частной квартире, а потом перебрались в дом дяди. Семья к тому времени выросла, Умновы воспитали шестерых детей.

Жили небогато, если не сказать, бедно. Фекла Петровна за свою работу горничной в соседней гостинице получала 70 рублей в месяц, а заработок мужа - воспитателя в школе глухонемых детей - был чуть выше. Однако жили весело и открыто, отличаясь гостеприимностью и приветливостью, что притягивало в дом всех друзей детей. Чтобы свести концы с концами, держали свиней, коров, другую живность, из которой потом остался один дворовый пес. Да и тот, похоже, пошел характером в хозяев - совсем беззлобный, хотя для порядка тявкнул на меня раза два.

Даже после выхода на пенсию Мадиса Федотовича еще целых пять лет не отпускали с работы, убеждая: «Как мы тут без тебя, Макаренко ты наш?». Действительно, это был очень скромный, способный и интеллигентный педагог, к тому же, обладающий тонким чувством юмора, за что коллеги, родные и близкие называли его «вторым Шукшиным». Он всем настроение поднимал.

Весь жизненный путь этого неординарного человека отражен на специальном стенде в музее пятой школы. Для сбора материалов об Умнове организаторам пришлось побывать и в Волгограде, откуда привезли шлем танкиста и макет снаряда.

Галина КУЗНЕЦОВА