Как Пугачев побывал в Елабуге

Мы уже писали, что в начале сентября в Елабуге открылась экспозиция из фондов Оренбургского музея, ключевой тематикой которой стал Пугачевский бунт и его предводитель - самозваный царь Петр III. Эта выставка, кроме интересных экспонатов, примечательна еще и тем, что наш город тоже тесно связан с Емельяном Пугачевым, который побывал здесь летом 1774 года вместе со своим войском.

Как известно, Пугачев оставил в наших краях недобрую славу - на его счету были множество разоренных поселений, тысячи убитых и замученных людей. Тем не менее, Елабугу (бывшую тогда селом Трехсвятским) и ее жителей он не тронул, что выглядит совершенно невероятно на фоне кровавых расправ, учиненных в соседних деревнях и городах.

В местном предании, записанном многими историками и краеведами, этот удивительный факт объясняется заступничеством свыше. По легенде, когда утром самозваный император подступил к Елабуге, жители обреченного на уничтожение села встретили его с чудотворной иконой Спасителя. Эта встреча привела Пугачева в смятение, и он приказал разбить лагерь за пределами селения. Сам он расположился на ночь в шатре, примерно в километре от Елабуги. А наутро оказался абсолютно слепым.

Пораженный случившимся, самозванец приказал своему ординарцу идти в соборный храм Елабуги и помолиться за него. После молебна за здравие «императора» зрение вернулось к Пугачеву и он, устрашенный, немедленно покинул Елабужскую землю вместе с повстанцами, не причинив никакого вреда жителям.

Конечно, на самом деле, все было намного прозаичнее. Но расскажу по порядку. Впервые пугачевцы объявились в окрестностях Елабуги в начале ноября 1773 года. Как позднее напишет елабужский священник Петр Кулыгинский: «Их было не более ста человек. Как важные чиновники, они, подъехавши с луговой стороны к селу, стали от него в отдалении и потребовали к себе жителей для переговоров… Лишь только сии явились, как один из бунтовщиков… вызвался прочитать указ самозванца и, указывая на бумагу, прибитую к дереву, кричал во всю мочь, чтоб они покорились императору Петру III, который с многочисленным войском находится в Оренбургской губернии. В противном случае… селение будет разграблено, выжжено и сами жители будут истреблены...»

Елабужане отказались нарушить присягу, данную императрице, и пугачевцы удалились ни с чем. А жители села, зная, что их не оставят в покое, попросили о срочной помощи губернские власти.

В том же месяце под Елабугой появляются многочисленные отряды повстанцев, в которые влились также крестьяне из близлежащих селений: Боровецкого, Саралей, Качки, Орловки, Тарловки. Особенно радушно пугачевцев встретили в волостном селе Танайка, жители которого давно враждовали с елабужанами. Более того, Танайка стала местом сбора и опорным пунктом восставших. С конца ноября небольшие группы мятежников начали периодически нападать на Елабугу, а в декабре 1773-го они объединились в большой отряд, чтобы наконец захватить непокорное село.

К счастью для елабужан, у нападавших была нехватка огнестрельного оружия, а большинство крестьян и вовсе имело при себе вилы, топоры, косы или деревянные колья. Вдобавок, незадолго до этого в Елабугу из Казани прибыл майор с сотней солдат, вооруженных ружьями и пушкой. Кстати, в записках местных краеведов XIX века майор носит фамилию Пермский, хотя в действительности это был известный Афанасий Афанасьевич Перский, который позднее стал комендантом крепости Нагайбак в Башкирии и погиб во время ее обороны от пугачевцев в 1774-м. По некоторым данным, он был взят в плен и казнен с особой жесткостью.

Немаловажное значение в обороне села сыграла деревянная елабужская крепость, возведенная веком ранее для защиты от камских пиратов и набегов башкир. Внутри нее был замок-кремль, на территории которого располагались Никольская церковь (тогда еще деревянная), канцелярия и дом управителя. Место, где стоял когда-то этот елабужский кремль, находится на территории нынешнего суворовского училища (плац около учебного корпуса). У крепости было пять башен: Казанская, Сарапульская, Никольская, Луговая и Спасская. Внизу у каждой находились ворота с коваными и бревенчатыми запорами, а наверху − помещение с бойницами для стражи.

Таким образом, крепость служила защитой восточной части Елабуги, а на улицах с запада и севера жители устроили высокие баррикады из дров, заготовленных в большом количестве на зиму. Первый штурм состоялся 6 января 1774 года, но был успешно отбит: солдаты и жители активно отстреливались из ружей и пушки, из-за чего осаждавшие понесли множество потерь.

Около двенадцати раз повстанцы пытались захватить Елабугу, в том числе применяя различные военные хитрости, но безуспешно. Однако к середине января запас боеприпасов у осажденных иссяк, а под Елабугой собралось порядка шести тысяч мятежников. Село было бы неминуемо захвачено и разорено, но на подмогу Перскому уже шли правительственные отряды под командованием капитана Кардашевского и секунд-майора Неклюдова. Каратели наголову разбили пугачевцев, а в Танайке устроили кровавую бойню: более двухсот пленных было выведено на ближайшее поле и изрублено саблями. Такую же жестокую расправу военные учинили и в остальных восставших деревнях Елабужского края. В результате этого крестьянские волнения в здешних местах затихли вплоть до лета 1774-го, когда Пугачев после неудачной осады Оренбурга двинулся на Каму.

Согласно историческим документам, самозванец с войском подошел к Елабуге 1 июля. На тот момент городские и церковные верхи успели сбежать в Казань, чтобы избежать опасной встречи. Поэтому мятежников встретила немногочисленная делегация во главе с волостным старшиной, которая заверила «императора» в своей лояльности и преподнесла ему богатые денежные подарки. Именно это, а не внезапная слепота, смягчило Емельяна Пугачева, и он не стал устраивать грабежи и показательные казни елабужан, как намеревался ранее - ведь в зимнюю кампанию под стенами села полегло больше тысячи повстанцев. Кроме того, самозванец очень спешил покинуть наши края - за ним буквально по пятам шли каратели подполковника Михельсона, который из каждой схватки с пугачевцами выходил победителем.

После визита делегации «Петр III» приказал своим людям не трогать местных жителей и расположиться на ночлег за пределами крепостных стен Елабуги. Большая часть войска разбила лагерь на месте нынешнего женского монастыря, а оставшаяся часть вместе с Пугачевым остановилась на берегу Тоймы около дороги на Мензелинск.

На следующий день Емельян Пугачев с своим воинством двинулся через ворота Никольской башни и пройдя по северо-западной части Елабужской крепости, покинул город через ворота Казанской башни (обращенной в сторону Колосовки).

Затем самозванец сделал небольшой привал на реке Танайка, приняв делегации из разных окрестных селений. «Государь» поблагодарил всех за верность, особенно танаевских крестьян, и по традиции жаловал «землями, водами, лесами и рыбными ловлями». Дальнейший путь повстанческой армии лежал на Казань.

После ухода Пугачева елабужане оказались в весьма затруднительном положении: вечером 5 июля они получили известие, что двухтысячный полк подполковника Михельсона переправился через Иж и быстрым маршем идет по следам Пугачева. Склонность карателей не церемониться даже с должностными лицами, проявившими к самозванцу лояльность, вызвала у жителей (особенно у священников и отцов города) обоснованную тревогу за свое будущее. И тогда, чтобы избежать сурового наказания, была придумана легенда об ослеплении Пугачева. Ведь никто в то время не осмелился бы усомниться в божественном вмешательстве.

Михельсон так и не появился в Елабуге: он прошел через Грахово и переправился через Вятку у деревни Нижние Шуни (в 45-ти км от Мамадыша). А предание о чудесном спасении от Пугачева прижилось и стало неотъемлемой частью истории Елабуги.