Есть женщины в русских селеньях…

Эти некрасовские строки целиком и полностью о моей маме, она и есть, та русская женщина, которая «…и холод, и голод выносит, всегда терпелива, ровна… Я видывал, как она косит: что взмах – то готова копна».
«Как-то отправили нас косить горох, – рассказывала она. – День был хороший, литовка легкая, ну и начала я косить. Все отстали, а я кошу и кошу, к вечеру выкосила гектар гороха. Никто не поверил, что женщина, да еще и беременная, может выкосить за день гектар гороха, – приезжали из района, перемеривали. В газете обо мне написали, дали премию». 
Родилась эта необыкновенно сильная женщина в простой крестьянской семье Степана и Анны Полянцевых, в селе Большое Елово Елабужского района. 
«Два колхоза было у нас: на нашей стороне – «Красный пахарь», а через речку – «Красный луч». Все в колхозе было: коровы, лошади, овцы, кролики, куры, а также свой колхозный огород. Тятя на кузнице работал механиком. Было нас пятеро, родители при нас даже голоса друг на друга не повышали. За стол, не перекрестившись, не садились, все было чинно, по правилам. Сначала начинал есть тятя, а мы ждем, – это мама учила нас, как вести себя за столом. – Все было хорошо. Конечно, небогато жили, но хватало. И если бы не война… Мне двенадцать было, помню, как мама ревела, и мы все ревели, еще не понимая, что произошло. Отец, желая успокоить нас, уговаривал: «Не войте, нас далеко не пошлют, мы уже старые, вернемся…». Не вернулись. Сначала пришла похоронка на отца, затем – на брата. Мать занемогла, уже в пятьдесят лет выглядела старушкой и рано умерла. Где только мы не работали – и лес валили, и посевное зерно из Елабуги на себе носили. Половодье, вода местами по грудь, а мешок над головой держишь – не дай Бог намочишь! А уж вшей и клопов было видимо-невидимо: братишка рубашку снимет, на пол бросит, а она шевелится, одежду в печи калили – мыла-то не было. Ели что попало, траву всякую. Картошку с лебедой и мукой мешали – хлеб пекли, он был зеленым, да и его не досыта. Все на фронт отправляли – продукты, вещи; а с фронта похоронки получали – и опять выли, и опять работали. Да разве все расскажешь? Не я одна, все так жили. Выстояли, война закончилась. С фронта стали возвращаться мужчины. Из многочисленной семьи Полянцевых домой вернулся лишь младший Федор, все братья погибли». 
Маме исполнилось семнадцать. Несмотря на лишения природа брала свое: 
«Красавица, миру на диво, румяна, стройна, высока,
Во всякой одежде красива, ко всякой работе ловка».
Многие на нее заглядывались, влюблялись. 

«Была я очень румяной, щеки красные. Парни подбегали, руками трогали: «Покрасила, наверное, свеклой?» – «Нет, сама такая». 
Но больше всех страдал по ней Иван – пастух, из кряшен. Его семья жила очень бедно, в полуземлянке. И никаких шансов у него не было, поскольку род Полянцевых считался богатым и умным («Барбаши» – звали их в деревне, в переводе с татарского языка – «есть голова»). И однажды Иван взял и выкрал ее, договорившись с друзьями по кряшенскому обычаю. Она убегала, но ее снова украли, уехать не могла – паспорт на руки не давали. Стали уговаривать: мол, молодой, работящий, мужиков после войны не хватает… Так она у них в семье и осталась. Правда, тетка сказала: «Если бы отец был жив, никогда бы он тебя им не отдал». 
И началась семейная жизнь… «Ни слова на русском! – заявила свекровь. –  Пусть учится татарскому». И мама научилась – сейчас и песни, и частушки поет на татарском языке. Пятеро детей, полный двор скотины, огород и работа на почте – все было на ней. Я хорошо помню ее рыжего коня Ветерка – умнейший был конь, сколько раз он ее спасал. В любую погоду нужно было ехать за почтой в соседнее село Яковлево. Оттуда она ехала в Анзирку и лишь затем домой, а еще нужно было почту раздать. Возила в заказных мешках большие деньги, ей предлагали пистолет для обороны, но она отказалась – вилы с собой брала. 
«Как-то раз был сильный буран, – рассказывала она, – я в тулуп закуталась, вожжи на передок завязала и еду. Ветерок дорогу знает. Вдруг конь встал… Гляжу – у самой его морды волк проходит! А двое рядом в стогу лежат. Но мой Ветерок и ухом не ведет – пропустил волка и дальше пошел. А я думаю: «Лишь бы не побежал, а то набросятся!» Бог спас и на этот раз – волки сытыми, видать, были». 
Сколько раз в буран, когда теряла дорогу, она просто бросала вожжи, и Ветерок, по брюхо в снегу, выбирался и довозил ее до ворот! Но ничего, кроме почты, он не возил. Однажды отец нагрузил на него воз сена, Ветерок оглянулся, поглядел и перевернул телегу! Отец – свое, еще раз сложил, а Ветерок снова перевернул – дал понять: «Я – почтовый конь, и точка!». 
«Всегда у ней теплая хата, хлеб выпечен, вкусен квасок,
Здоровы и сыты ребята, на праздник есть лишний кусок».
Мама была лучшей стряпухой на селе, и на большие застолья ее звали печь пироги. По тем временам главным украшением стола были пироги, конечно, пекли их по великим праздникам, особенно в Троицу. Как сейчас помню: лежим мы на полатях и ждем, когда она противень доставать начнет из печки. А запах! Это запах нашего детства. Начинка была разная: калина, морковь, капуста, грибы, ягоды…
Мама была любительницей собирать ягоды, и нас, и внуков к этому приучила. Бывало, ползаем по поляне, солнце печет, слепни кусают, а мама, как ни в чем не бывало собирает дары леса, да еще песни поет и байки рассказывает – так, за рассказами, ведра-то и набирались. И никогда с пустыми руками из лесу не приходила: не ягоды у нее – так грибы, не грибы – так трава, не трава – так веники… 
«В ней ясно и крепко сознанье, что все их спасенье – в труде,
И труд ей несет воздаянье: семейство не бьется в нужде.
По будням не любит безделья, зато вам ее не узнать,
Как сгонит улыбка веселья с лица трудовую печать».
«Ну, Маруся, запевай!» – так начинались все застолья, где была мама: она – и тамада на свадьбах, и спеть, и сплясать, и байку рассказать. А как постарше стала, то батюшка ее благословил, и стала она читать молитвы на поминках. Память и сейчас отличная. Как начнет читать старославянский текст наизусть, молитвы длинные – все помнит и читает без очков.

Вот она какая – наша мама! Всего не расскажешь. Вырастила пятерых детей, четырнадцать внуков, двенадцать правнуков. Есть среди нас и педагоги, и врачи, и инженеры, и журналисты, и художники, всех профессий не перечесть. Главное – все в люди вышли. Было с кого брать пример: мама –Ветеран Великой отечественной войны, Ветеран труда, у нее много наград, грамот, благодарностей, она – уважаемый житель села и стержень нашего рода. И когда мы дружной семьей собираемся все вместе, она обведет всех властным взглядом и скажет: «Не было бы меня – никого бы из вас не было!»

Мария БИБА (КУЗЬМИНА)