Через две войны

Сегодня мы публикуем отрывки из личного дневника, который солдат вел в грозные сороковые. Хранится он в домашнем музее Трапезниковых.

«Все погружено, короткий митинг, и эшелон тронулся обратно на Москву. Все ждали, рвались к фронту на запад, а ведут на восток. -

Что такое, братцы, уезжаем от фронта?

- Видно, плохие мы солдаты: не доверяют.

- Не волнуйтесь. Мимо войны не провезут. Видать, на другой фронт едем. В Москве пересунут на другую дорогу. Так разъяснил москвич Гробов, так оно и случилось: нас везут на Ленинградский фронт. А короткая дорога Октябрьская перехвачена фашистами. Будут переправлять нас другой дорогой - через Волхов…

***

Сначала вода на льду не доходила до завязок ботинок, и мы радовались, что хорошо перейдем «дорогу жизни»… Ночь ног, да вдобавок поливает мелкий дождь, смачивая насквозь шинели. Скоро воды под ногами стало больше, она уже заливала ботинки и как огнем холодила ноги. Впереди идет провод¬ник, ощупывая палкой путь и обходя проломы. Вдали еле заметно мигает огонек маяка, который служит нам ори¬ентиром.

Теперь вода местами доходит до колен, и сверху льет дождик. Идем мок¬рые насквозь и до того замерзли, что ноги перестали чувствовать холод, а руки не могут свернуть цигарку, табак, спички - все мокрое. Вещмешок намок, давит плечи, хочется отдохнуть, но при¬сесть негде. Остановишься, опустишь винтовку, обопрешься о ложе грудью - вот и весь отдых. Чем дальше - тем чаще остановки. Устал и наш командир - лей¬тенант, хотя шел без поклажи. Особен¬но тяжело нам с Гробовым, ведь мы - самые пожилые, но не отставали от ко¬лонны. Знали, что если отстанешь - по¬гибнешь.

С полуночи дождь прекратился, стало светлее, и потянул легкий ве-терок с севера. Все обрадовались, что погода разведрилась, а идти еще чуть меньше пройденного пути. Лей¬тенант боялся налета авиации, но этого не случилось. Ближе к утру на нас навалилась новая беда: шинели, брюки замерзли и совсем не сгиба¬лись, что затрудняло движение, ноги с трудом раздвигали воду. Мы с Гробовым совсем ослабли и готовы были отстать. Это заметил лейтенант и взял у меня винтовку, а старшина помог Гробову.

Стало совсем светло, когда мы, на¬конец, вышли на берег и повалились на снег обессиленные таким переходом. Уж такой русский солдат: быстро за¬бывает невзгоды и начинает шутить:

- Ну что, Гробов, живой? На такой дороге пропадешь, и гроб не нужен.

- Глубина, говорят, более двухсот метров. Не выплывешь - съедят рыбы.

Так шутили солдаты.

- Что ко мне пристали? Вон, Лемасова лучше поздравьте с днем рожде¬ния.

- Разве ты именинник сегодня? - спросил лейтенант.

- Вчера был, 20 февраля, а сегодня - 21-е.

Поздравляем! Поздравляем!

- Ладно, обошлось! А то могло случиться: вместо дня рождения - день смерти.

- Близко к тому было. Спасибо лей¬тенанту, помог, - отвечаю я.