Было у Красильниковых три сына…

Это письмо пришло из …1944 года. Тогда его получила танаевская крестьянка Анастасия Красильникова. Нельзя не привести его содержание:

«Кавалер двух орденов Красной звезды и двух медалей - «За отвагу» и «За оборону Сталинграда» - гвардии старшина Николай Красильников славится в части лучшим комсоргом - вожаком молодежи, является смелым, отважным, бесстрашным воином.

Где тяжело в бою, там Николай Красильников. Когда впереди нашей части встала на пути преграда - широкая река, со штурмовым взводом комсорг Красильников первым бросился вперед и, переправившись через реку, под огнем противника отбил две контратаки немцев, пытавшихся сбросить в реку героев-гвардейцев.

Из строя вышли командиры двух подразделений. Под сильным огнем противника Красильников вынес офицеров, а сам взял на себя командование этими подразделениями. Четыре дня водил он в бой отцов, изгоняя немцев с родной земли. И вот снова река. Красильников снова первым переправился через нее с 13 бойцами, восемь контратак отбили герои под командованием Красильникова. Вышли боеприпасы, ранено несколько бойцов, но Николай Красильников не отступил, отбитыми у немцев гранатами и пулеметом он продолжал сдерживать врага. Полдня он вместе с горсткой гвардейцев дрался с немцами и не сдал врагу позиции до подхода подкрепления.

Всех подвигов воина-героя не перечислить. Их много. Каждый боевой подвиг… Гордитесь, танаевцы, своим земляком. Гордись, мать Анастасия Михайловна, своим сыном… Вы дали Красной Армии бесстрашного воина, Вы дали Родине славного ее защитника. Комсорг части гвардии лейтенанта П. Винниченко, полевая почта 25625».

Письмо это мать берегла, как зеницу ока, до тех пор, пока не закрылись ее глаза навечно. А затем наказывала хранить его младшему сыну Александру, который и показал его мне. Заодно он и дополнил рассказ о Николае, что воевал с первого дня и до победного конца, отличаясь особой храбростью и бесстрашием. К перечисленным в письме добавились еще два ордена, много медалей.

Александр хорошо помнит рассказы старшего брата о том, за что получил тот, к примеру, орден Красной звезды, - за «языка». Здоровенный тогда ему попался немец, одни лошадиные зубы чего стоили. А Николай хоть и крепок физически был, да росточком не то, чтобы. Он и в разведку-то ходил, нарядившись пастушком. Заорал плененный фриц, что есть мочи, призывая на помощь, да со связанными уже руками набросился на парня, с маху напрочь откусил ему палец на правой руке.

А что Николаю делать, если в руках шило одно? Перевернул «языка» на живот и давай ему тем шилом в мягкое место тыкать, пока фриц о пощаде не взмолился. Добытые сведения оказались очень важными.

* * *

А в родительском доме в ту пору ждали весточку от среднего сына. Иван в сороковом году уехал; учился в Иркутстком общевойсковом командирском училище, откуда и фронт пошел. И надо же так случиться, что путь его на пароходе лежал мимо родных мест, да только известить об этом парень не мог.

…Отец-бакенщик в тот день в проходящие суда вглядывался особенно пристально. На одном рядом с капитанской будкой заметил военного, который усиленно махал рукой, когда пароход ход ставил и стал давать гудки. Ах, кабы знать тогда Роману Красильникову, кто этот знак ему подает! На лодке бы, вплавь бы добрался, лишь бы посмотреть на сыночка. В последний раз…

Лишь одно письмо прислал Иван с фронта, в котором и рассказал о несостоявшейся встрече. А потом в Танайку пришла очередная «похоронка». Под Старой Руссой нашел офицер Красильников свой последний печальный приют.

В январе сорок третьего настала очередь Александра, которому и восемнадцати не было. Сухарей ему мать заранее приготовила, спирта-сырца припасла для прощальной вечеринки. Да только отказался парень в тот день от рюмки:

- Ты, мама, лучше мне молока налей, на фронте его не будет.

С тем и пошел поутру в Елабужский военкомат. Быстро зашагал на своих двоих, а вернулся в село уже на четырех - без костылей и шага сделать не мог. Недолгим был его фронтовой путь, зато память о тех днях навсегда не только в сердце осталась, но и увечьем в ноге. Считай, прямо у ног мина разорвалась. Осколок насквозь прошел, исчез без следа, а рана всегда давала о себе знать - без ортопедического ботинка никуда.

Три учебных заведения закончил Александр, а перед выходом на пенсию работал в Елабужской школе милиции. В разговоре со мной он обмолвился, что считает себя счастливым, и пояснил:

- На волоске от смерти был, а в живых остался. Я ведь день рождения два раза в году отмечаю: в июле и 17 октября, когда ранило меня в том старинном городке недалеко от Великих Лук. Однажды вот какой случай был. Оказался я в тот осенний день в Радужном, где в то время жил мой младший сын. Зашел в ресторан, чтобы по традиции отметить эту дату. А со спиртным тогда совсем туго было, даже в ресторанах. Вдруг подходит какой-то молодой человек. Узнав, в чем дело, тут же, словно из-под земли, достает коньяк и подает мне.

- А деньги-то? - крикнул я ему вслед.

- Какие деньги, отец! Таких, как Вы, на руках носить надо.

На этом наша беседа (а состоялась она более десяти лет назад) не закончилась. Встреча с одним из рода Красильниковых, что землю свою сберегли, не отдали на поругание, надолго запомнилась мне.