Акция "Семейные реликвии": история первая, норвежско-русская

«Раннее детство. Большой дом-пятистенок над речкой. Светлая комната с русской печкой посередине. Икона в «красном» углу, а под ней, на лавке − моя прабабушка Анна Лупентьевна за прялкой. Она совсем слепая, но хорошо слышит и безошибочно определяет, чем мы с моим младшим братом заняты. Мозолистые руки быстро и уверенно прядут шерсть, весело крутится колесо прялки, нога ритмично нажимает на педаль. А нам очень хочется поиграть с этой интересной «машиной». Но прабабушка все слышит и на каждое наше приближение к ней реагирует окриком.
Новый дом. В одной из комнат возле окна − моя бабушка Ольга Григорьевна за той же прялкой. И снова бесшумно и весело крутится колесо, из-под умелых рук, натруженных деревенской работой, выходит тонкая шерстяная нить. И ни разу я не видела, чтобы эта нить порвалась. Время от времени бабушка наклоняется, поправляет что-то в этом нехитром устройстве − и дальше весело крутится колесо от легкого нажатия педали.
Теплый уютный деревенский дом. За прялкой - я, еще девочка. Бабушка научила меня управляться с ней. И вот уже первая нить выходит из-под детских рук, пусть не такая ровная и прочная, как у бабушки или мамы, но зато своя.
Когда-то, еще до войны, привезли эту прялку из Норвегии старшие братья-поморы, торговавшие рыбой. Как зеницу ока берегли ее прабабушка, бабушка и мама, так и называли ее «колесо», не разрешали нам, детям, с ним «баловаться». Но зато как много теплых носок и рукавичек было связано всей семье на зиму!
Затем прялка перешла к моей маме, а потом и ко мне. После смерти мамы я увезла ее с собой как семейную реликвию, навевающую теплые воспоминания детства».