90 лет Шамсие Миннигареевне Мингалимовой : сильнее судьбы

Шамсия Миннигареевна Мингалимова. Эту милейшую женщину знают многие, причем не только в Елабуге. И дело не в том, что в свое время ей не раз приходилось менять место жительства, а потому что она на редкость (для своего возраста) деятельна и активна. 

Буквально полгода назад, например, состоялась презентация ее книги воспоминаний «Это было… Это не должно повториться». О ее заслугах писали и пишут в СМИ, ее приглашают на разные встречи. А ведь ей нынче 90! Прожить век без десяти и при этом быть «в здравом уме и твердой памяти», согласитесь, мало, кому удается. 

Как на одной газетной полосе рассказать о судьбе человека, прожившего девять десятков лет? Я не знаю. Знаю только то, что моя героиня пережила многое! Она знает, что значит потерять отца в 5 лет, а в 11 остаться круглой сиротой. Знает, что значит жить в вечном страхе и боязни, потому что на тебе жуткое клеймо: «ЧСВН»: член семьи врага народа. Знает, как больно и страшно сталкиваться с непониманием, равнодушием, несправедливостью. Но при этом она − хрупкая и миниатюрная женщина, а с каким стержнем! Внутренней силой! Вот одно из подтверждений тому.  

В одной русской школе молоденькую учительницу Шамсию Миннигареевну предложили называть Александрой Григорьевной, мол, так проще. На что моя героиня ответила: «Вот когда Мао Цзедуна (китайский лидер в 30-е годы XX века. – Прим. авт.) начнут называть Мишей, тогда, пожалуйста, и меня переименовывайте». 
А еще она сумела простить всех и вся, сумела сдерживать проклятия и отпускать с миром в душе, даже своих недругов. Через всю свою жизнь Шамсия апа пронесла какой-то необъяснимый лучезарный свет, который, кстати, исходит от нее до сих пор. 

– Просто потому что я живу с именем Всевышнего. Так жить научила меня моя мама: относиться к людям снисходительно и быть терпеливой, никогда никого не критиковать, – объясняет с искренней улыбкой Шамсия Миннигареевна. 

Почти четверть века, бессменно, со дня основания, Шамсия Мингалимова возглавляет Елабужскую районную организацию жертв политических репрессий. Она − почетный член правления Общественно-гуманитарной организации пенсионеров и инвалидов – жертв политических репрессий в Татарстане, ветеран педагогического труда, неутомимая общественница и активистка, человек с потрясающей энергетикой и удивительным обаянием. А еще именно с ее подачи 13 лет назад в городе появился уникальный мемориальный комплекс жертвам политических репрессий, аналогов которому в России просто нет. 

– Откуда брались силы, Шамсия Миннигареевна? С таким жутким клеймом и… не сломаться!

– Мама перед смертью сказала мне: «Кызым, живи с именем Аллаха на устах. Но не кричи об этом, а лишь произноси его про себя, он все равно услышит. И никогда не берись за работу, не сказав про себя слова молитвы. Эта вера поможет тебе при любых трудностях». Я запомнила последние слова мамы. 
А еще у нашей героини было огромное желание учиться. Вопреки всему. Какие бы не складывались обстоятельства вокруг нее. Вот лишь пара таких примеров.
– Я очень любила учиться. Бывало, будучи на каникулах, могла перечитать все учебники, перерешать все задачи (раньше пособия не выдавали в библиотеке, школьники покупали учебники сами, заранее). Настолько мне было интересно! А еще, если по каким-то семейным обстоятельствам я вдруг не приходила в школу, то за мной учителя сами приходили. Хорошие ученики всем нужны. 

Потому можно только представить какой стресс перенесла девочка-отличница, когда в выпускном классе она не смогла вовремя попасть на экзамен (Шамсия апа не по своей вине стала заложницей ситуации) и ей «срезали» «золотую» медаль. 

− Тогда я много проплакала, переживала и перенесла очень сильный стресс, − вспоминает героиня материала. 

Всего же, признается Шамсия апа, в ее жизни было три сильнейших потрясения. Еще два связаны с гибелью самых близких и дорогих для нее людей: родной мамы и трагически погибшей дочери – студентки журфака. Что касается отца, то память моей героини хранит только то, что он обнял ее в дверях и все. Его увели без объяснения причин. Это произошло 5 декабря 1937 года. В тот роковой день родители праздновали День Конституции Сталина. Это было то самое страшное время, когда репрессии, аресты, расстрелы и ссылки были наиболее массовыми. 37-40-е годы. Как рассказывает Шамсия апа, «уже позже они узнали, что папу расстреляли в начале 38-го в Елабужской тюрьме №5».

– Шамсия апа, когда и как Вы узнали, почему остались без отца?
– В моей личной анкете было указано: отец и мать умерли. В 1952 году после окончания Елабужского учительского института, мне тогда исполнилось 20 лет, я решила съездить в родную деревню Верхние Суксы Тукаевского района и разыскать могилы своих родителей. Мамину нашла, а вот папину нет. Начала кричать: «Где папина». И вот тогда родная сестра сказала мне почти шепотом: «Не кричи так. Ведь наш отец – «враг народа». И добавила: «В политику не лезь, активной не будь». А я всегда была на виду: хорошо училась, танцевала, выпускала стенгазеты. У нас в роду репрессировали многих. Потому что род был известный. Прадед даже каким-то князем был, говорят, первым в Челнах каменный дом построил. Юристом был. Я молчала всю жизнь. Изучать родословную не стала, боялась, что начнутся нападки. Я сама себя тормозила, в партию не вступала.  

Между тем, нашей героине везло на хороших людей и доброжелательное окружение. Как вспоминает Шамсия Миннигареевна, «раньше ведь сирот не бросали в детдом. Им помогали всем миром. Кто мог, тот и содержал». Какое-то время Шамсия апа жила у брата. У которого, кстати, было шестеро собственных детей и еще двое приемных (остались от умершей сестры жены), юная Шамсия – девятая. Брат очень любил свою сестренку, на что не раз указывала жена брата. И чтобы не быть обузой, Шамсия Миннигареевна уехала в Челны. Жила на квартире, работала няней. Как предполагает Шамсия апа, «я, сирота, возможно, и не смогла бы окончить семилетку, если бы не добрые люди». Как оказалось, ее приютила одна русская семья. Супруги Герман и Татьяна помогли выучиться и относились, как к родной дочери. Наша героиня получила и специальность. Окончила физмат. Правда, мечтала стать врачом.

– Не получилось. Денег не было. Но ведь учитель в какой-то степени тоже врач, целитель. Он лечит души людей. В каких только районах я не учительствовала: в Альметьевском, Черемшанском, Лениногорском, Кукморском, Верхнеуслонском (муж был лесным работником, приходилось не раз менять место жительства). И все эти годы я жила с мыслью: мой отец враг народа, какой стыд. Я даже не могла допустить, что это не так, не имела права усомниться в правильности действий власти. Свой страх и боль я всегда от всех скрывала. Я боялась даже подумать, что в моих документах поставят печать «ЧСВН» (член семьи врага народа). Однажды, когда я уже долгое время проработала директором школы, коллеги в очередной раз выдвинули мою кандидатуру для вступления в ряды КПСС. Все документы были собраны. И вот когда я встала перед членами комиссии, ни у кого не было сомнений, что я – без пяти минут член партии. Но мой искренний стыд, неподдельный страх: а вдруг сейчас спросят про папу? – не давали мне покоя. Я молчала, а слезы градом текли по щекам… Я выбежала из кабинета. С этой глубокой раной в сердце я и жила. 
– Отголоски репрессий…  
– Я свою жизнь распределяю на две половины. Жизнь до и во время пенсии. После выхода на пенсию началась другая жизнь. В 1991 году, когда вышел Указ о реабилитации репрессированных, я решилась, наконец, выяснить, что же стало с отцом на самом деле. Начала ходить по разным инстанциям. В поисках истины добралась до архивов КГБ. Ознакомилась с отцовским делом. Столько искаженных фактов там было! Мой отец одним из первых вступил в колхоз, а написали спекулянт, он получил ранение в Первую Мировую войну, а написали – симулянт. В деле было указано, что у него 1 ребенок, а нас было семеро! Все наше имущество: дом, хозяйство конфисковали. Представляете, каково это: маме одной остаться с такой большой семьей и без ничего! От переживаний, уже во время войны, она умерла. Кстати, в том нашем большом доме поселилась дочь человека, который погубил нашего отца. Я, может быть, многое высказала бы ей, но не сделала этого. Увидела ее и ни в чем не стала упрекать. Помолилась только и сказала про себя: «Будь терпеливой, Шамсия». Так и уехала. У нас был репрессирован еще брат. Бесследно исчезла одна из сестер. Я только знаю, что она училась в Казани в финансовом институте. Помню, как она приезжала домой и вдруг пропала. Я пыталась разыскать ее через программу «Жди меня», но без фото, сказали мне редакторы программы, не ищут. А откуда у меня фото? Ничего не осталось. От мамы-то полотенце только сохранилось. Естественно, когда, объявили, что мой отец реабилитирован, я была очень счастлива! 

О жизненных перипетиях и сильном характере этой женщины можно рассказывать бесконечно. Я выбрала лишь одну сторону ее непростой судьбы. А ведь есть еще нива образования со множеством наград и экспериментов. Религиозная стезя с поездкой в Мекку и самостоятельным изучением основ ислама. Верная дружба с небезызвестной Натальей Вердеревской и поддержка единомышленников. А уж семейное счастье на протяжении 65-ти лет с преданным и любимым Ахатом и замечательным продолжением: детьми, внуками и уже правнуками – это ж отдельная история! С 90-м днем рождения Вас, славная Шамсия апа!