Не называй меня мамой, ты меня позоришь и добавляешь мне возраст. Я для тебя Вероника

Вероника истерит. Уже недели три. Ее бросил сожитель. Ну, в принципе, этого и следовало ожидать.
Мне 26 лет, Веронике, которая является моей родной матерью — 44 года, да, замуж за моего отца она вышла довольно рано, и развелась почти сразу после того, как я родилась.

-Никчемный и нудный тип, — говорит мама о моем отце, — я бы ничего с ним не увидела и не добилась.
Этот «никчемный» тип, к слову, прожил со второй женой счастливо и в согласии уже 24 года. У них двое детей, дом — полная чаша. И у меня квартира, которую мне купил отец, и в которую я ушла жить после того, как вышла замуж.
У меня было вполне нормальное детство, потому что я росла сначала с папиной мамой, а после того, как отец женился вторично, я стала жить в его новой семье.
Нетипично, правда? Но такая ситуация всех устраивала, тем более меня. Мачеха относилась ко мне очень хорошо, я платила ей тем же. Дошло до того, что именно мачеху я и называла мамой, а родную мать Вероникой. Так пожелала она сама.
Помню, как она меня взяла с собой на отдых в Сочи, мне тогда было 10 лет.

-Не называй меня мамой, — истерично и зло зашептала она мне на пляже, — ты меня позоришь и добавляешь мне возраст. Я для тебя Вероника. Поняла?
Да, поняла, ты — Вероника. Больше с ней я отдыхать не поехала. Потому что по вечерам я сидела в комнате, а Вероника гоняла на свидания.
Мужей у маман было много. Официальных 3 или 4. Я не успевала запоминать их лица, тем более, что видела их не часто.
Последние лет 10 Вероника узами официального брака себя не связывала, но в квартире у нее систематически обреталась очередная любовь всей ее жизни: Вадик, Алик, Тагир, Никита и так далее.
-У меня должна быть личная жизнь, — заявляла маман мне и остальным, — и не ваше дело с кем я делю радости жизни. Главное для меня — быть счастливой и красивой.

Маман работала в салоне красоты. Она была неплохим стилистом, но в погоне за собственной вечной молодостью явно перебарщивала. Гиалурона на ее лице становилось все больше, а ее кавалеры все моложе.
Последний был моложе Вероники на 20 лет. То есть он был младше меня на 2 года.

-Знакомься,- весело прощебетала Вероника месяц назад, возникнув неожиданно на пороге нашего с мужем семейного гнезда, — это Игореша. Мы с ним уже 3 месяца вместе, собираемся пожениться. Пришли знакомиться с родственниками.
Маман кокетничала и жеманничала, а мой супруг полез за шампанским, потому что, кроме знакомства с очередным мальчиком Вероники, у нас тоже было, что отпраздновать.
-Мама, ой, прости, Вероника, — начала я, — тебе тоже есть с чем нас поздравить, я жду ребенка и ты скоро станешь бабушкой.
Игореша весело захлопал в ладоши и кинулся поздравлять меня, мужа и Веронику, а она просто позеленела и выскочила из-за стола. Игореша вернул женщину уже с улицы и мы довольно мирно досидели вечер.
А через неделю после того события, Вероника, злая, как фурия, прибежала ко мне и набросилась на меня почти с кулаками:
-Он меня бросил! Он ушел от меня! Это ты виновата, — кричала маман, — кто тебя за язык тянул со своей новостью? Какая я бабушка? Как ты могла со мной так поступить? Ты испортила мне всю жизнь! Я еще молода, чтобы быть бабушкой!
Напоминать, что ее собственной маме в год моего рождения, было лишь 37 лет, было бесполезно.
Игореша свалил в закат к своей однокурснице, папа которой был крупным бизнесменом. Но мама решила, что всему виной была я.
-Вероника, я беременна первый раз, — сказала я родительнице, — а сожители у тебя менялись и раньше, с периодичностью раза три в год!
-У меня нет дочери, а значит и нет и не может быть внуков, — взвизгнула Вероника и громко хлопнула дверью.
Пришедший через пару часов с работы муж, купил тортик и шампанское. Мы идем радовать новостью отца и маму, мою настоящую семью.

Источник