По следам Марины Цветаевой

Публикация в газете заинтересовала одного из наших читателей – Рафаиля Шамсиева, и он в ответ написал свои воспоминания, связанные с поэтом.

«Меня радует, что не иссякает интерес как к творчеству, так и к личной жизни великого поэта, нашедшего последнее успокоение на Елабужской земле. С интересом на прошлой неделе посмотрел телепередачу канала «Культура» с участием видных литературоведов и работников музеев Тарусы. Было в ней и упоминание о днях Марины Цветаевой в нашем городе. Мне же доставило большое удовольствие чтение дневниковой прозы поэта «Живу до тошноты». Соглашусь с теми, кто считает, что понять стихи великого поэта сразу суждено не каждому. Вспомните: «Моим стихам, как драгоценным винам, настанет свой черед». Но проза – это что-то! Создается ощущение, что читаешь киносценарий фильма о времени, в котором так не повезло оказаться самой Марине Ивановне, – настолько пронзительно правдиво изложила она в дневниках свое житие после революции.

Взяться же за перо меня подвигло прочтение одной публикации в недавнем номере «Новой Камы», где педагог сказала, что о Цветаевой узнали где-то с 80-х годов. У меня же с этим связаны собственные воспоминания…

Лето 1977 года. Я – молодой специалист НГДУ «Прикамнефть», в числе других обживаю новое общежитие на проспекте Мира, рядом с Дворцом культуры. К доске объявлений прикреплен листок с текстом: «Состоится лекция о творчестве М.И.Цветаевой». Понятное дело, у большинства проживающих энтузиазма оно не вызвало потому, что после работы можно найти и более привлекательный досуг. Тем не менее, «красный уголок» к назначенному времени был почти полон. Лекцию читала молодая, как сейчас помню, миловидная и стройная преподаватель из Елабужского пединститута. Имени ее я тогда не запомнил, лишь позднее пришел к мысли, что это могла быть только Наталья Вердеревская – истинный знаток и почитатель цветаевской поэзии. За вечер мы не только узнали о биографии незаурядного поэта, но и впервые услышали ее необыкновенные по красоте и содержанию стихи. На меня это произвело настолько сильное впечатление, что я не удержался и сев в первый попавшийся автобус, перенесся с «Восточки» в старую часть города, к дому, где она свела счеты с жизнью. Помню, как ходил от него до Покровской церкви, размышлял, что вот именно по этим плиткам известняка когда-то ступали ноги величайшего поэта. Мои перемещения показались подозрительными для немолодой жительницы одного из домов, и она прямо спросила меня о причине этого. Пришлось объяснить, и она неожиданно сказала: «А я ведь помню ее. Она приходила с сыном к нашим соседям за козьим молоком. Помню только, что она была робкой, а уж насчет того, чтобы поторговаться, и вообще речи не было…». Я про себя подумал: чего и следовало ожидать от человека, страдавшего глубокой депрессией и уже, возможно, остановившего свой взгляд на потолочном крюке в доме Бродельщиковых, который промелькнул в одном из предыдущих ее стихов. Этот незначительный эпизод дал мне почувствовать, как я будто соприкоснулся с ней непосредственно…

Три года назад, сразу после возвращения Крыма в состав Российской Федерации, мы взяли с женой путевку в пансионат возле Феодосии, чтобы отдохнуть и набраться свежих впечатлений. В предлагаемой экскурсионной программе было морское путешествие вблизи величественного нагорья Карадаг с купанием в кратере древнего вулкана. Меня – геолога по профессии – это не могло не заинтересовать. И вот мы на автомобиле направляемся в прибрежный городок Коктебель, о котором я знал, что там находится знаменитый коньячный завод, и в прошлом проживал Максимилиан Волошин – один из видных представителей поэзии Серебряного века. Видимо, он отличался большим хлебосольством, так как летом к нему погостить съезжался весь бомонд российской поэзии, среди которых были Марина Цветаева и Сергей Эфрон…

Наш катер медленно продвигался вдоль береговых скал. По рассказам экскурсовода, одним из развлечений отдыхавших здесь литераторов были вояжи на эти неприступные с берега участки. И, если повезет, они находили на берегу обломки красивого минерала сердолика – разновидности кварца. Из рассказа экскурсовода мы узнали, что Марина Цветаева пообещала стать супругой Сергея Эфрона, если он найдет красивый камень. И – удача или судьба – Сергей нашел его!

По пути домой, в Елабугу, мы заехали в гости к подруге жены, проживавшей в городе Керчь. На местном рынке я обратил внимание на большой выбор природных материалов. И среди них выделялись поделки из багрово-красных сердоликов. Слова продавца, что это камень рожденных под знаком зодиака Девы (знак моей супруги) развеял все сомнения – берем! Так ожерелье из сердолика связало наши воспоминания о Марине Цветаевой и отдыхе в Крыму».

«...Кто создан из камня, кто создан из глины, /А я – серебрюсь и сверкаю. /Мне дело – измена, мне имя – Марина, /Я бренная пена морская...» Марина Цветаева и ее будущий муж Сергей Эфрон познакомились в Коктебеле в 1911 году. За несколько дней до этого она отдыхала на коктебельском пляже. Этот пляж был знаменитым, назывался он «Сердоликовой бухтой». Вся она была усыпана галькой, среди камешков можно было найти редкие красивые полудрагоценные камни – агаты, сердолики и яшмы всех цветов... Отдыхавший там писатель Кондрашенко писал: «Уезжая из Коктебеля, я вез не только крымские вина и фрукты, но и килограммы красивой коктебельской гальки. Я был не одинок. В путеводителе по Крыму 1894 года выпуска говорится о красивых камешках, которые так и называются – «коктебельскими»... Сюда нарочно приезжает люд собирать их для различных потреб и даже торговых нужд». Все приезжавшие в Коктебель ученые, писатели, поэты отмечали красоту коктебельского пляжа. Цветаева тогда сказала своему другу, поэту Максимилиану Волошину: «Макс, я выйду замуж за того, кто угадает, какой мой любимый камень». Волошин рассказал об этом молодому москвичу Сергею Эфрону. Он – высокий, худой, с огромными глазами «цвета моря» – подарил Марине в первый же день знакомства генуэзскую сердоликовую бусину. Она вставила ее в кольцо: «Я с вызовом ношу его кольцо! –/ Да, в Вечности – жена, не на бумаге! – /Чрезмерно узкое его лицо/ Подобно шпаге...». По возвращении в Москву Марина Цветаева и Сергей Эфрон обвенчались».