Елабужанин поделился воспоминаниями о чернобыльской катастрофе

26 апреля исполняется ровно 34 года со дня аварии на Чернобыльской атомной электростанции.

Это событие вошло в историю мировой атомной энергетики как крупнейшая экологическая катастрофа. Из Елабуги на ликвидацию последствий аварии в Чернобыль только в 1986 году были направлены 72 человека. Всего же через Чернобыль прошло 173 елабужанина (последний призыв был в 1990 году. – Прим. автора). Около 70-ти из них живы и по сей день. С одним из них – Фанилем Габдуллиным – мы встретились в преддверии этой памятной даты. С ним и отправились в небольшой экскурс в прошлое.

«Я попал в Чернобыль не безусым мальчишкой, не солдатом срочной службы, а будучи уже взрослым мужчиной, в запасе. На тот момент позади были и служба в армии (а служил я в Грузии), и женитьба, и даже отцовство. Сам я – уроженец Башкирии, после службы в армии по комсомольской путевке попал в город Норильск, где прожил 17 лет. В Елабугу мы с женой и дочерью переехали в 1985 году. Работать я пошел на тракторный завод. Была мечта – заработать на квартиру.

Тот день – 30 июня 1986 года – мне врезался в память навсегда. Неожиданно я получил повестку из военкомата, где мне сообщили, что меня направляют в Оренбург на какую-то переподготовку. Про аварию в Чернобыле я, конечно, слышал, но не думал, что это коснется меня. Правду я узнал уже на пути в Казань. Ребята, с которыми я ехал, сообщили мне, что мы направляемся в Чернобыль…»

От автора. В этот момент я задаю своему собеседнику вопрос – а что было бы, если бы он знал правду с самого начала? Поехал бы? На что Фанил Габудуллин с удивлением в голосе ответил, что, конечно же, поехал бы. А как иначе? Патриотизм же!

«Сначала мы действительно попали в Тоцкое (это Оренбургская область). Там мы жили в палатках, как солдаты в армии. С нами велась предварительная подготовка. Потом, уже в августе, нас повезли в Киев, в Белую Церковь (город областного подчинения в Киевской области Украины, расположен в 80-ти км к югу от Киева. – Прим. автора). А уже потом нас направили в Ивано-Франковский район. Так мы стали частью технических инженерных войск. Там мы и жили, и работали. Я работал на бульдозере. Моя работа заключалась в том, чтобы срезать зараженную почву глубиной в полметра. После этого мы собирали ее в контейнеры и увозили в могильник – он был оборудован неподалеку от атомной электростанции. Все эти контейнеры мы заливали бетоном. Работал я и в Желтом лесу…»

От автора. При этих словах я вопросительно смотрю на своего собеседника. Фанил Габдуллин пояснил, что леса, расположенные рядом с атомной электростанцией и принявшие на себя наибольшую долю выброса

радиоактивной пыли, выглядели печально – были желтыми, сгоревшими. И этот лесной массив так и прозвали – «Желтый лес» или «Рыжий лес».

«Я работал и там. Мы валили этот лес при помощи танков. Вот именно там у меня впервые возникли проблемы со здоровьем – начались сильнейшие головные боли и приступы тошноты. В Чернобыле я пробыл месяц. Домой вернулся в сентябре 1986 года. Там мне понадобилась долгая реабилитация. Спасибо дочери – на ноги поставила. Через какое-то время я вернулся на работу на тракторный завод».

От автора. В этот момент мой собеседник направляется к шкафу. Через минуту он с гордостью демонстрирует мне небольшую книжечку, которая свидетельствует, что Фанил Габдуллин – обладатель ордена Мужества. Его нашему герою вручили в 2007 году. Сегодня орден – единственное, что напоминает ему о Чернобыле. Если, конечно, не считать нескольких пожелтевших фотографий в альбоме, который, как правило, Фанил Габдуллин достает с полок один раз в году – в конце апреля.